Пятница, 11 Декабря 2015 08:30

 Стал ли для России плюсом или минусом проведенный властями Армении конституционный референдум в контексте будущих отношений с Арменией?  

 

Думаю, для России проведение или не проведение этого референдума было не так важно, это расценивалось как внутреннее дело Армении. Для России действительно важна стабильность внутриполитической ситуации в Армении, но победа правящих сил на референдуме лишь косвенно влияет на это, не решая вопрос о долгосрочности такой победы и такой стабильности. Да, и  результаты референдума (большой процент голосов “против”, значительная часть не принявшего в нем участия электората, предполагаемые нарушения) не столь убедительны, чтобы можно было говорить об уверенной победе Саргсяна. Другое дело, что референдум в очередной раз показал слабость оппозиции в Армении, а точнее – отсутствие у нее структурированных сил, признанных лидеров и альтернативной программы, альтернативного проекта будущего для страны. Для России, конечно, так легче, так как «работать» с оппозиционными силами Москва, в отличие от Запада, не умеет. Поэтому Москва будет и далее строить отношения с действующей властью, абстрагируясь от ее низкого рейтинга в обществе. Власть, в свою очередь, уповая на поддержку Москвы, будет, скорее всего, бездействовать, и зря. Так как протестный потенциал в армянском обществе высок и появление новой оппозиционной силы – только вопрос времени.    

 

Существует версия, согласно которой конституционные преобразования в Армении, в том числе были обусловлены и “западным заказом”, имеющим далеко идущие цели, естественно, противоречащие российским. Оцените степень ее состоятельности?

 

Думаю, что Западу сейчас, в целом, не до Армении. Армения, как и весь Южный Кавказ, не входит в список его приоритетов. Это не значит, что в Вашингтоне и в Брюсселе безразлично относятся к тому, что происходит в Ереване. Сейчас Саргсян в одинаковой степени устраивает Москву (как и практически любая власть на постсоветском пространстве) и Запад. Полностью «оторвать» Армению от России Запад не может, хотя бы потому, что встает вопрос о гарантиях безопасности страны. И, кроме того, Армения – это не Украина. Ставки здесь не так высоки. Но и Россия не хочет и не может «оторвать» Армению от Запада. Ереван сейчас – это один из мостиков между Западом и Россией, и в Москве это понимают.  

 

12 октября Совет ЕС по иностранным делам уполномочил Еврокомиссию начать переговоры с Арменией и ЕС по новому соглашению по замене так и не подписанных Ереваном AA и DCFTA. Известно, что Армения также продолжает стремиться к дальнейшему укреплению сотрудничества с ЕС во всех областях, представляющих взаимный интерес в рамках “Восточного партнерства”. Какими видятся европерспективы Армении Вам? 

 

Здесь важно, какими они видятся Брюсселю. Очевидно, что после двухгодичной паузы ЕС оставил колебания и окончательно перешел от парадигмы «или-или» к парадигме «и-и». То есть Ереван, как считают теперь в Брюсселе, может совмещать сотрудничество с ЕС и участие в евразийских интеграционных объединениях. Ереван с самого начала хотел именно этого. Москва, что важно и показательно, так же не выступила против такого развития событий. Очевидно, опять же из-за обозначенного мною выше стремления видеть Ереван в качестве «мостика» между Россией и ЕС. Порицаемая многими политика балансирования Армении между двумя полюсами на это раз принесла свои плоды. Очевидно, что главное здесь – это не распиаренная «глубокая и всеобъемлющая» зона свободной торговли между Арменией и ЕС (Армения является слишком маленьким рынком для ЕС, а сама может предложить слишком незначительный объем товаров и услуг). Есть более важные вещи, в частности, энергетика, транспорт, стандарты, взаимоотношения с соседями (в данном случае – с Грузией, подписавшей соглашение об ассоциации с ЕС). Возможно и облегчение визового режима, хотя сейчас, после обострения террористической угрозы в Европе, этот вопрос будет решаться медленнее. Евросоюз – это огромная бюрократическая структура, и поэтому даже вопрос о запуске новых переговоров с Арменией решался целых два года. Быстрых прорывов здесь ждать не приходится. И, конечно, в обозримом будущем никаких перспектив членства в Евросоюзе у стран постсоветского пространства (возможно, кроме Молдавии) нет.   

 

8 декабря на российскую авиабазу “Эребуни” в Армении из Краснодарского края было переброшено 7 современных, ударных вертолетов. До конца текущего года на авиабазу будет поставлена еще партия вертолетов. Обусловлено ли усиление российского военного присутствия в Армении одним лишь обострением отношений с Турцией и будет ли, на Ваш, взгляд, данный процесс продолжительным?

 

Не думаю, что это связано только лишь с обострением отношений между Россией и Турцией. Хотя, конечно, укрепление армяно-турецкой границы в этих условиях вполне оправданно. Но стоит вспомнить и об обострении курдского вопроса в Турции, в том числе, в приграничных с Арменией районах. И об угрозе со стороны «Исламского государства», а ведь Армения входит в ту зону, которую этот «халифат» считает по праву своей. И, главное, о сохраняющейся и увеличивающейся угрозе со стороны Баку. И здесь главная функция российских вооруженных сил в Армении в настоящий момент – не противостояние азербайджанским провокациям вокруг Нагорного Карабаха, а нейтрализация турецкого фактора. Армении не привыкать находиться между «двух огней», похожая ситуация была в начале 1990-х гг. И тогда Армения и Россия вышли из нее вполне достойно. Сейчас, конечно, Азербайджан сильнее (несмотря на углубление кризисных явлений в экономике страны), но и Россия – сильнее и увереннее в себе. Поэтому, пока ситуация в регионе не изменится (а это может произойти не скоро), думаю, Россия будет укреплять свой военный щит над Арменией.       

 

В ситуации со сбитым российским бомбардировщиком Баку, в отличие от Еревана, безоговорочно поддержал позицию Анкары, что в очередной раз развеяло иллюзии в отношении российско-азербайджанского союзничества. Какими видятся перспективы дальнейших отношений между Москвой и Баку Вам?

 

Такие иллюзии есть только у несколько ангажированных или же недалеких экспертов. Причем, возможно, ангажированных со стороны не Баку, а со стороны российского (или даже международного) бизнеса, имеющего свои интересы в Азербайджане. Россию и Азербайджан связывают, в первую очередь, взаимовыгодные экономические связи. Интересы безопасности (кроме взаимной заинтересованности в обеспечении безопасности на Каспии), внешнеполитические и интеграционные приоритеты, наконец, цивилизационный вектор (при всех недостатках российской демократии у нас невозможна «наследственная монархия» в форме пожизненного президентства отца и сына) – у России и Азербайджана расходятся. Отношения Анкары и Баку сложнее, чем может показаться на первый взгляд. Перед странами стоят во многом схожие вызовы (угроза радикального исламизма), только правящие элиты Турции и Азербайджана не способны адекватно ответить на эти вызовы. Но Анкару не устраивает стремление Баку стать региональным лидером, их интересы могут не совпадать (в той же Грузии, к примеру), Турцию не устраивают попытки Баку использовать нефтегазовый фактор в качестве средства шантажа («будете себя плохо вести – повысим цены»). Поэтому здесь можно говорить о неравновесном и колеблющемся партнерстве, со своими пиками и падениями, а не об отношениях «старшего и младшего брата». Но необходимо учитывать, что если, все же, в какой-то момент, пользуясь хаосом в евроазиатском регионе, Баку пойдет на крупномасштабную военную авантюру в зоне нагорно-карабахского конфликта, Москве будет не так просто принять решение, которое, учитывая свои союзнические обязательства, она должна принять. Хотя не думаю, что полномасштабный вооруженный конфликт – дело ближайшей перспективы. Кроме того, здесь надо говорить о многоугольнике, учитывая важный и возрастающий в настоящее время фактор Ирана и, соответственно, российско-иранского партнерства.          

 

Линия соприкосновения войск в Карабахе и армяно-азербайджанская граница продолжают оставаться местом, где периодически гибнут люди. На этом фоне МГ ОБСЕ пытается организовать встречу президентов Армении и Азербайджана. Какими Вам видятся ее перспективы и перспективы увеличения роли России в урегулировании этого затяжного конфликта?      

 

Никаких перспектив у этой встречи (хотя, конечно, в такой ситуации любая встреча – уже благо) я не вижу. Как не вижу и перспектив урегулирования нагорно-карабахского конфликта. Единственное, чего можно и нужно сейчас добиваться Минской группе – стабилизации ситуации на линии соприкосновения сторон, прекращения провокаций, действенного контроля над режимом прекращением огня (и, в случае его нарушения, однозначного установления виновной стороны). Для этого необходимо создание постоянно действующего и масштабного института наблюдателей. Для России наиболее перспективным представляется выработка плана введения в регион миротворческих сил со значимым участием РФ, но ни в коем случае не только российских! И, опять же, обеспечение безопасности и прекращения инцидентов. И только после установления стабильного состояния безопасности можно будет думать о дальнейших шагах по урегулированию конфликта. Но это – очень далекая перспектива.