Понедельник, 2 Февраля 2015 14:45

 

3 февраля в Ереване откроется ваша выставка “Свет
изнутри”, которая   объединяет две экспозиции – проекты “Венеция.
На плаву” и “Anima Russa/Русская душа”. Как вы начали заниматься фотографией?

 

Фотографией я занимаюсь с
детства, лет с 12-и, когда отец подарил мне пленочную фотокамеру. Я снимала на слайды,
с которыми в 1995 году вступила в профессиональный Союз Фотохудожников.

 

Долгое время я относилась к
фотографии как к прикладному занятию. Я занималась графикой, в 1995 году начала
обучение кинорежиссурой.

Скажем так, фотография играла
в моей жизни роль эскиза перед производством. Все изменилось в 2004 году, когда
мне подарили хорошую пленочную камеру. Я оценила ее возможности, и снова
вернулась к фотографии, причем совершенно на новом уровне – как человек,
который делает fine art, то есть не репортажные, а располагающиеся на территории
изобразительного искусства фотографии.

 

А есть ли для вас разница между цифровой и пленочной
камерой?

 

В случае с пленкой ты по-другому
ощущаешь реальность фотографии. Пленка тебя дисциплинирует. Ты понимаешь, что у
тебя есть ограниченное число кадров. Цифровая пленка и аналоговая пленка – это как
оружие, которое может быть заряжено холостыми или настоящими патронами. В
английском языке слово “фотографировать” – shooting, имеет еще и второе
значение – “стрелять”. В каком-то смысле, когда мы работаем с пленкой, мы
выстреливаем и проникаем во время.

 

А сколько фотопроектов вы уже реализовали?

 

С десяток уже наберется. К
примеру, для Московской биеннале я делала проект “Цвет души”, объединивший фото-видео
инсталляцию, световой объект и звуковую инсталляцию. Мой последний проект,
который я представила в Ереване в 2014 году - “Дары Венеции Сергею Параджанову”,
в котором я соединила стекло и фотографию, текстиль и муранское стекло.

 

Помимо фотографии, вы так же занимаетесь кино. Как вы
пришли в кинематограф?

 

Я училась у очень серьезных
мастеров – Кшиштофа Занусси и Анджея Вайды. Я вообще предполагала, что буду
заниматься игровым кино; первые 6 лет снимала игровые короткометражки с очень
хорошими, известными актерами. Но потом как-то так получилось, что моя жизнь
соскользнула в сторону документального. Отчасти потому, что я не видела
каких-то сценариев, которые бы убедили меня в необходимости тратить на это годы
своей жизни.

 

На сегодняшний день я снимаю
документальные фильмы. Последние три фильма были посвящены Венеции и разным ее
аспектам, людям, в первую очередь. Два из них посвящены венецианцам – “Сад,
который скрыт” и “Венеция на плаву”. А третий фильм - посвящение Сергею
Параджанову в Венеции. Работая над ним, я нашла двух венецианских армян,
которые лично знали и встречались с Параджановым. Это был невероятно
трогательный опыт.

 

Сейчас я работаю над фильмом
о музыкальном Ереване, о его значимых музыкантах. В их числе – Лилит Пипоян, Малхас..
Большая часть материала уже отснята, съемки проходили в Ереване в
октябре-ноябре 2014 года. Думаю, к 2016-ому фильм будет готов.

 

А как работа режиссера сказывается на работе
фотографа?

 

Я всегда шучу и называю это “профессиональными
деформациями”. Для меня их три – поэзия, искусство и кино. С одной стороны, ты
начинаешь мыслить кадром, картинкой, четко реагировать на пространство, в
котором ты находишься. Безусловно, мы вынуждены в документальном кино думать, чувствовать
моменты. Это очень похоже на работу фотографа, это тоже охота. Только фотография
– это сжатая реальность в одном кадре, а кино – это развернутая реальность во
времени.

 

А если говорить о поэзии? Вы издали несколько книг.
Какова поэтическая “профессиональная деформация”?

 

Поэтическая образность и
метафора помогают нам понять смысл того времени, в котором мы живем. Поэзия –
это сжатая жизнь, сжатое время, и в этом смысле она близка к фотографии и к
кино. К фотографии - в первую очередь, потому что поэзия может убедительно
сжать реальность до двух строчек.

 

А вы пытались делать фотографии или фильмы на основе
своих стихотворений?

 

Меня вовлекали в ситуации,
когда на основе своих стихов я делала poetry in video -
поэзию в видео. Я не могу сказать, что очень люблю эти пересечения, потому что
при всей своей близости - это все-таки разные миры.

 

Вы живете на два города – Москву и Венецию, и
чувствуется,
что Венеция  имеет для вас особое
значение: она становится героем ваших фотографий, фильмов…Почему?

 

Параджанов говорил, что если
Венеция перестанет существовать, то человечество потеряет сердце. Когда я
услышала эту фразу в одном из его интервью, то, честно говоря, была близка к
тому, чтобы заплакать, потому что нельзя более точно передать смысл того, чем
является Венеция для этой цивилизации. Для меня лично Венеция – это территория
абсолютной защищенности. Я ощущаю себя в Венеции как в чреве матери. Под
защитой красоты.