Вторник, 28 Июня 2016 05:57

Завотделом по политическим вопросам аппарата президента Азербайджана Новруз Мамедов заявил, что в Петербурге была достигнута договоренность о поэтапном разрешении конфликта. После чего МИД РФ в лице Марии Захаровой заявил, что все итоги санкт-петербургского саммита были отражены в официальном пресс-релизе. Из этой противоречивости создается впечатление, что, в принципе, повестка процесса в постапрельский период не изменилась, и в Петербурге при посредничестве России лишь продолжилась имитация переговорного процесса. Или Вы придерживаетесь противоположного мнения?

 

Считаю, что спровоцированная официальным Баку апрельская война должна изменить логику переговорного процесса. Продолжение переговоров в прежнем русле ущербно как для армянских сторон карабахского конфликта, так для сохранения мира в регионе. Поэтому нужны новые реалистичные предложения посредников, а Азербайджан, как провинившаяся сторона, должен принять новые правила игры.

 

Считаете ли Вы возможным внедрение на практике международного механизма контроля над режимом перемирия и механизмов расследования инцидентов на границе? Заинтересованы ли в этом все три страны-сопредседатели?

 

В принятом в Санкт-Петербурге Совместном заявлении трех президентов говорится о согласии сторон на увеличение числа наблюдателей в зоне конфликта. Этот шаг положительный, но он абсолютно недостаточный. Очевидно, что без внедрения постоянного международного механизма контроля над режимом перемирия и механизма расследования инцидентов на границе нельзя ожидать прекращения провокаций с азербайджанской стороны. После саммита власти Азербайджана заявили о том, что число наблюдателей может быть увеличено всего на 6-8 человек. Ясно, что организовать постоянный мониторинг с таким числом сотрудников ОБСЕ невозможно. Таким образом, азербайджанская сторона фактически препятствует установлению эффективного механизма контроля над режимом прекращения огня и отказывается обсуждать создание механизма расследований инцидентов на переднем крае. Это означает, что в Баку намерены и впредь безнаказанно продолжать свою военную дипломатию или силовую политику. Наибольшую заинтересованность во внедрении вышеуказанных двух механизмов проявляют американцы. Хочу напомнить о прошлогодней инициативе главы комиссии по внешним связям Палаты представителей Конгресса США Эда Ройса и Элиота Энгеля, которая была поддержана около 80 конгрессменами и Государственным департаментом США. Конгрессмены предложили три шага, которые позволят в краткосрочной перспективе обеспечить прекращение военных действий и сохранить стабильность, а в долгосрочной – способствовать достижению всеобъемлющего и прочного мира в регионе. В частности, стороны должны подписать соглашение об отводе снайперов с линии соприкосновения войск, установить технику, которая будет определять нарушителя режима перемирия, а также увеличить число наблюдателей ОБСЕ вдоль линии соприкосновения для улучшения контроля режима перемирия.

 

Роль России в приостановке апрельских боевых действий, вкупе с достигнутой в Петербурге договоренностью президентов Армении и Азербайджана о проведении регулярных встреч с участием российского коллеги существенно повысили степень российской модерации карабахского конфликта. Насколько, на Ваш взгляд, это исходит из интересов Еревана и Степанакерта? 

 

Активную роль России, как одной из стран-сопредседателей Минской группы ОБСЕ, в остановке Апрельской войны можно объяснить тем, что в «минской тройке» только Москва обладает операционным инструментарием для решения подобных вопросов в нашем регионе. Действительно, договоренность президентов Армении и Азербайджана проводить регулярные контакты по нагорно-карабахскому урегулированию с участием главы РФ повышает роль России. Однако новый формат обмена мнениями, как дополнение к работе МГ ОБСЕ, может быть эффективным в случае присоединения к обсуждениям руководителя НКР. В целом же, всем трем сторонам нагорно-карабахского конфликта выгодно иметь сбалансированное посредничество, которое обеспечивает формат МГ ОБСЕ.

 

Какие новые наработки и подходы в карабахском урегулировании, на Ваш взгляд, превратились в необходимое дополнение переговорного процесса после апрельской войны?

 

Судя по заявлениям, опубликованным по итогам двух постапрельских саммитов – в Вене и Санкт-Петербурге, приоритет отдается стабилизации обстановки в зоне конфликта и только затем продвижению переговорного процесса. То есть посредники и президенты РА и АР, по крайней мере, на уровне заявлений, считают, что без надежного закрепления режима прекращения огня и реализации мер доверия нельзя ожидать достижения согласия по политическим вопросам. На деле мы видим сопротивление азербайджанской стороны внедрению механизмов, которые обеспечили бы региональную стабильность.