Среда, 21 Марта 2018 18:58

Научный сотрудник программы по изучению России и Евразии Королевского института Международных отношений (Chatham House) Лоренс Броерс в интервью АрмИнфо комментирует последние веяния вокруг урегулирования карабахского конфликта. Характеризует и оценивает жизнеспособность мадридских принципов, рассуждает о позициях сторон конфликта, комментирует сопутствующие урегулированию геополитические факторы. 

 

Г-н Броерс, визит достаточно представительной делегации НКР в Вашингтон и брюссельское выступление замглавы МИД непризнанной республики стали лишь небольшой частью кампании, проводимой в направлении ее признания. Какими Вам представляются перспективы международного признания НКР, учитывая, что на местном уровне независимость республики фактически уже признана 8 американскими и одним австралийским штатом?     

 

Кампания в направлении признания Нагорно-Карабахской Республики идет уже несколько лет. И несколько американских и один австралийский штаты действительно уже приняли резолюции в интересах признания НКР. При этом, призывая признать Карабах, все эти регионы исходят из факта построения в НКР демократического государства. Оценить эффективность этой кампании сегодня довольно трудно. Думаю, что признание НКР на уровне отдельных территорий США не очень эффективно. Более того, это вызывает обратное противодействие, к примеру, кампании с требованием признать события в Ходжалу геноцидом. И все эти игры играются для международной аудитории и еще более расширяют границы карабахского конфликта. На мой взгляд, таким образом это не только не способствует, но и в некоторой степени препятствует процессу урегулирования конфликта. Это все больше и больше препятствует и удаляет более нужные контакты между армянами и азербайджанцами. Не исключено, что основное значение резолюций в пользу признания независимости Нагорного Карабаха больше заключается в лоббировании диаспорских организаций, поиске поддержки проживающего в этих штатах и странах армянского электората и взаимно-поддерживающих кампаниях в направлении самоопределения малых народов. К примеру, басков в Испании. 

 

Вы считаете мадридские принципы все еще жизнеспособными, после усугубленной еще большей милитаризацией сторон конфликта апрельской войны и февральскими очередными заявлениями Ильхама Алиева о необходимости "вернуть Ереван"?

 

Мы, конечно, говорим о мадридских принципах, однако, состоят они из тех компонентов, которые были заложены в основу урегулирования с самого возникновения переговорного процесса. Поэтому за все эти годы ничего нового под солнцем, по большому счету, не появилось. И тот же "план Лаврова" - не что иное, как перекомплектование тех же самых компонентов мадридских принципов. Можно менять очередность этих компонентов, можно детали, но основа идеи, базис урегулирования, при этом, все те же. И новых идей нет. Непопулярность же мадридских принципов, особенно в Нагорном Карабахе, мне прекрасно известна. Можно называть план урегулирования как угодно, но этого его суть не изменится. 

 

А Вы не считаете, что основным фактором, мешающим реализации мадридских принципов, является атмосфера недоверия между сторонами? Причем, с ростом агрессивных заявлений она все более углубляется...

 

Безусловно, это так.  Мадридские принципы и предложения, разработанные в 1990-х годах в ходе переговоров еще Жирайра Липаритяна и Вафа Гулузаде, являются наиболее либеральными принципами урегулирования конфликта. В отличие, к примеру, от идеи обмена территориями. И недоверие развивающееся во всех активно вовлеченных в конфликт единицах ничего общего с либеральным пространством не имеет. Поэтому тут мы видим большое противоречие поскольку то, как проводить либеральную концепцию достижения мира в нелиберальных обществах, представляется непонятным.

 

Все без исключения страны-посредники утверждают, что урегулирование зависит в первую очередь от Еревана и Баку, характеризуя нынешний статус-кво вокруг Карабаха как статус-кво исключительно между сторонами конфликта. А Вы не усматриваете в карабахском статус-кво геополитической компоненты, наполненной интересами, как минимум, США, Франции, России, Турции и Ирана, со всеми вытекающими последствиями. Насколько в подобных условиях продуктивно и вообще возможно сдавать Азербайджану 5 карабахских районов?  

 

До апрельской эскалации речь действительно шла об этом. Однако, и тут опять-таки возникает противоречивость пакетного и поэтапного подходов. Вполне может быть, что получив эти регионы, Баку на какие-то компромиссы по вопросу статуса Карабаха дальше не пойдет. Это вполне справедливо вызывает опасения армянской стороны. A с точки зрения Азербайджана, получив взамен этих районов разблокированные границы, армянская сторона конфликта фактически может отказаться продолжать переговоры просто по причине их ненадобности. Иными словами, доверия между сторонами конфликта, способного реализовывать те или иные творческие подходы с целью реализации основных компонентов урегулирования, просто нет. Недоверие сторон конфликта взаимно и обусловлено отсутствием либерального спроса на формирование концепции, направленной на достижение мирного выхода из существующего тупика. Подобная ситуация, на мой взгляд, работает в пользу сохранения армянского контроля над Карабахом и в пользу политических режимов в конфликтующих странах. Любое серьезное изменение статус-кво будет сопровождаться потерей безопасности, а также, не исключено, возникновением новых тенденций, угрожающих этим режимам.

 

Иными словами, Вы усматриваете корень проблемы исключительно во взаимоотношениях властей Армении и Азербайджана с собственными обществами, а не во взаимоотношениях стран-посредников?

 

Я в этом глубоко и однозначно убежден. Подобное состояние дел очень заметно достаточно давно. В регионе ударение о причинах нерешенности конфликта ставится на геополитических факторах. Вне региона в качестве основной проблемы на пути урегулирования конфликта, в результате анализирования его причин, мы видим преимущественно внутренние факторы. То, что режимы не хотят идти на компромисс - одна часть проблемы. Однако, они этого не хотят не в последнюю очередь, отталкиваясь от общественного мнения в своих странах. Это, конечно, не означает, что, к примеру, в Азербайджане существует большой общественный спрос на войну. Мы просто не знаем, чего на самом деле хочет азербайджанское общество. Итоги же последних опросов в Армении говорят о существенном тренде в пользу отказа от территориальных компромиссов. Насколько я вижу и понимаю сегодняшнюю ситуацию вокруг статус-кво, конъюнктура во внутренней политике вокруг этого вопроса весьма стабильна. Соответственно, никаких коренных изменений вокруг данного статус-кво в ближайшие годы я не ожидаю. Никогда не говори никогда, но предпосылок для большой войны за Карабах я сегодня не вижу. При этом, периодические, контролируемые эскалации на линии соприкосновения я оцениваю как очень вероятные. Это может инициироваться властями с целью консолидации обществ, а в случае Азербайджана - еще и необходимости поддерживать международную память о замороженном конфликте.