Пятница, 19 Декабря 2014

Можно ли, на Ваш взгляд,
ожидать в ближайшее время новых признаний Геноцида армян после недавнего
признания этого факта Боливией?

Признание
факта геноцида армян в Османской империи всегда было с одной стороны, актом
гражданского мужества со стороны стран, правительства которых были в союзе с османами,
либо предпочитали закрывать глаза на их преступления. С другой стороны, это
свидетельство зрелости гражданского общества стран, политиков, отражающих
настроения граждан, уровня, если хотите, цивилизованности общества. Отнюдь не
очевидно, что приверженность на словах, демократии и правам человека отражает
действительное состояние общественного сознания той или другой страны. Вместе с
тем эти процессы развиваются и отношение к геноциду все больше и больше
становится «лакмусовой бумагой» этого процесса.  Уверен, что за Боливией вскоре последуют и другие страны, народы которых
готовы реагировать на приближение страшной даты трагедии армян и других христианских
народов Османской империи.

В армянском
аналитическом сообществе существует мнение, что это путь в никуда и армянству
давно следует добиваться не признания общеизвестного факта, а возмещения за
преступления и утерянное в 1915-23-м армянами имущества. Насколько, на ваш
взгляд, правильна стратегия Армении и армянства в направлении достижения
международного признания Геноцида в преддверии 100-летия этой трагической даты?

Разочарование
многих армян в позиции государств-членов международного сообщества вполне
объяснимо. То, что представляется очевидным армянам, а  также государствам, признавшим геноцид
армян, не всегда воспринимается многими государствами. Часть из них не имеет
достаточной информации, некоторые в силу приверженности решению собственных
проблем не проявляют интереса к прошлому. Однако многие предпочитают молчать из
чисто практических соображений. Для США, например, Турция – это партнер по
НАТО, форпост блока в Восточном Средиземноморье и хотя большинство штатов признало
и осудило геноцид армян, на федеральном уровне этот путь так и не пройден. Даже
Барак Обама, обещавший после избрания признать и осудить геноцид, ограничился в
этом году армянским термином «Мец-Егерн». Впрочем, даже это вызвало буйную
реакцию турок. На таких же чисто практических соображениях строится и позиция
многих других государств. В этой ситуации было бы несправедливо со стороны как
Армении, так и армянской диаспоры отказываться от той большой
информационной  и научной работы, которую
ведут армянские исследовательские центры по всему миру по всем аспектам проблемы.
Эта работа не просто попытка рассказать миру об исторической несправедливости и
боли армянского народа. Правда, о геноциде армян нужна всему человечеству,
чтобы на осознании преступлений прошлого научиться предотвращать такие же
преступления в будущем. Пока что человечество еще в начале пути. Уверен, что на
народы, пережившие геноцид, в первую очередь, армянский народ, возложена святая
миссия – образумить неразумных и вдохновить честных на то, чтобы предотвратить
преступления геноцида в будущем. Что же касается вопросов собственности
утраченной армянами и возмещения за преступления, то он не должен сниматься с
повестки дня. В результате гибели полутора миллионов армян, сотен тысяч греков,
ассирийцев, осталось огромное количество домов, земельных участков, церквей,
школ, больниц, заводов, складов с товарами. Османское правительство создало
более трех десятков комиссий, которые занимались передачей этой собственности
по минимальным ценам (по ценам 1915 года) в собственность турок, курдов,
переселенцев-мусульман и т.д. Оформлялись кадастровые документы, выпускались
решения властей о национализации и т.д. и т.п. Аналогичные комиссии работали
позже и в период республиканской Турции. У многих потомков жертв геноцида
сохранились документы на строения и земельную собственность периода Османской
империи, сохранились и банковские документы. Однако юридические перспективы
решения вопросов собственности имеют только те кто, может подать такие документы
в международные суды, юрисдикцию которых признает Турецкая республика. При этом
в самой Турции решение таких вопросов возможно лишь при принятии законов о
реституции. Есть и другие соображения не в пользу предложений о переориентации
действий армян на чисто финансовый аспект проблемы. Несмотря на то, что
значительная часть экономики империи находилась в руках армян, количество
документов, сохранившихся с тех времен, по-видимому, невелико. Вопрос возврата
собственности или компенсаций затрагивает, таким образом, крайне малую часть
потомков выживших после геноцида. Не исключено и другое: появление претензий с
использованием поддельных документов, в том числе и со стороны провокаторов.
Любой такой случай будет наносить ущерб делу восстановления справедливости,
создавать искаженный образ армянского народа в глазах международной общественности.
Таким образом, стратегия Армении и армянской диаспоры направленная на
международное признание Геноцида в преддверии 100-летия этой страшной даты представляется
правильной, а переориентация на чисто материальные вопросы – ущербной с
моральной и низкоэффективной с материальной точки зрения.

Допускаете ли вы
возникновение ситуации, хотя бы в долгосрочной перспективе, в которой Анкара
откажется от политики отрицания факта Геноцида?

В
последние годы в Турции проходит процесс идеологической ломки – перехода от однозначно
националистической идеологии к идеям «умеренного исламизма». Изменилось и
законодательство страны, с однозначными в прошлом трактовками позиции по отношению
к национальным меньшинствам, расширились права граждан. Процессы эти отнюдь не
прямолинейны. Однако в целом переоценка ценностей коснулась и прошлого страны и
трактовки роли отдельных личностей в ее истории. Соответственно появились
требования турецких интеллектуалов признать преступления прошлого. Двадцать лет
назад это были отдельные интеллигенты, но уже в новом тысячелетии прошла акция
«Армяне простите нас», а это десятки тысяч подписей. То есть сама проблема
стала обсуждаться широкими общественными кругами. Мне представляется, что этот
процесс не остановить и рано или поздно, но признание преступлений прошлого
станет для Турции нравственной необходимостью.

Декабрьский визит
президента России в Турцию, судя по всему, открыл новую страницу в истории
российско-турецких  отношений. В
некоторых кругах в Армении в этой связи уже появились опасения повторения 20-х
гг. прошлого века. Разделяете ли Вы их как историк? 

Декабрьский
визит президента России в Турецкую республику действительно смотрится как прорыв
в российско-турецких отношениях. Вместе с тем, обратите внимание: несмотря на,
казалось бы, неожиданный разворот событий, российско-турецкие отношения и
раньше не стояли на месте. Да, у наших стран серьезные разногласия. Россия
изначально поддерживала президента Сирии Башара Асада и не сворачивала
отношения с ним, Турция сменила курс на 180 градусов, и друг Эрдогана
фактически превратился во врага. Именно на территории Турции базировалась вся
многоцветная сирийская оппозиция от светской, до исламистской. С турецкой же
территории в Сирию проникали «добровольцы» как из «революционной Ливии»,
естественно, исламисты, так и из других частей мусульманского мира. Далее –
кризис на Украине. Турция выступила и против референдума в Крыму, опираясь на
«дружественную» верхушку крымско-татарских националистов и поддерживала
киевские власти и даже, без всяких на то оснований обвинила Россию в
уничтожении малазийского «Боинга». Напомним и о давних разногласиях как по
ситуации с блокадой Армении, так и по вопросу Нагорно-Карабахского конфликта.
То есть в международной политике позиции наших стран полностью расходились.
Однако ни турки, ни россияне не остановили ни одного экономического проекта,
несмотря на кардинальные политические разногласия. Представляется, что именно
этот подход и заложил основы под нынешний этап развития отношений.  Касательно событий 20-х годов, отмечу, что любая
попытка сравнить их с сегодняшней ситуацией просто некорректна. Тогда во главе
страны стояли большевики, видевшие союзника в лице турецких националистов в
борьбе против «империализма», интервенции «Антанты», продвижения
«революционного процесса» на Восток. Все это в далеком прошлом. Что мы видим в
настоящее время? Армения и Россия союзники. Россия заинтересована в сохранении
суверенитета Армении, обеспечении ее безопасности, развитии экономики,
стабильности ее внутренней социально-экономической ситуации, естественно без
попыток вмешательства во внутренние дела республики. То есть, ни о каких
уступках со стороны Армении или ущемлении ее интересов не может быть и речи.

Выступая в сентябре на
генассамблее ООН, президент Армении анонсировал намерение окончательно вывести
замороженные цюрихские протоколы из оборота армянского  парламента. Насколько это целесообразно и
способен ли подобный шаг как-то изменить ситуацию в отношениях двух стран?

«Цюрихские
протоколы» в настоящее время рассматриваются многими политическими силами
Армении как ушедший в прошлое несостоятельный проект. Соответственно, можно
понять и отношение к ним со стороны армянского руководства. Это, на настоящий момент,
вопрос внутриполитического характера и решать его должны сами армяне. Что же
касается внешнеполитической стороны вопроса, то непосредственной выгоды от
такого шага для интересов Армении не просматривается. Можно ожидать, что Турция
немедленно после вывода «протоколов из оборота армянского парламента» возложит
всю ответственность за срыв нормализации отношений на армянскую сторону.
Соответственно следует ожидать и большого воодушевления по поводу такого
оборота событий и в Азербайджане, который изначально рассматривал возможную
нормализацию армяно-турецких отношений как «предательство» со стороны
стратегического союзника. Есть ли смысл подыгрывать турецко-азербайджанскому
тандему? В международной практике выигрывает та сторона, которая сохраняет
каналы общения с оппонентом, не говоря и о той большой работе, которой
потребовала бы в будущем разработка новых пакетов документов в случае возобновления
процесса нормализации. В целом же укрепление российско-турецких отношений может
способствовать и улучшению армяно-турецких отношений, прежде всего в
экономической сфере, что также немаловажно.