Среда, 19 Августа 2015 07:37

 

Поделитесь впечатлениями от недавних ереванских встреч с нашими аналитиками, представителями экспертного сообщества, простыми гражданами. Отражают ли они распространенные среди российских коллег и экспертов точки зрения относительно настроений в Армении и главное отношения к России?   

 

В ходе этой поездки – совпавшей, напомню, с наиболее напряженными днями на проспекте Баграмяна – довелось в какой-то особенной мере почувствовать реальное отношение армян к россиянам и России. Разумеется, считать это отношение плохим или хотя бы нейтральным и ранее не было никаких оснований. Но именно в эти июньские дни «простые граждане» в гостинице, в бизнес-центре, где проходил наш круглый стол «Геополитика Большого Кавказа: армянское измерение», в кафе, в магазинах и на улицах, наконец, делали все возможное, чтобы наше пребывание в Армении было максимально комфортным. Это ярко контрастировало с тональностью большинства репортажей российского телевидения, нагнетавшего обстановку. Я всегда чувствовала себя в Армении почти как дома, однако в этот раз ощущения были еще теплее. И дело, конечно, отнюдь не в сорокоградусной жаре. Что касается армянского экспертного сообщества, то уровень обсуждения проблем, поднятых нами на круглом столе, показал, что он на порядок выше «среднероссийского». Боюсь, что в России не найдется столько высококвалифицированных и объективных экспертов ни для обсуждения всего спектра российско-армянских отношений, ни для предметного разговора о сути и тенденциях развития так называемого «исламского государства». Во всяком случае, в публичной сфере. Некоторая деградация российского экспертного сообщества на этом фоне особенно заметна. Армянские коллеги привели огромное количество фактов, свидетельствующих о реальных – хотя отнюдь не непреодолимых – сложностях в отношениях между нашими государствами, подробно прокомментировали их, а также спрогнозировали дальнейшее ухудшение, если нынешняя российская политика «пустить все на самотек» будет продолжаться. Безусловно, не святая и армянская сторона. Однако, значительная доля ответственности за то, что Армения пока не увидела явных положительных сторон евразийской интеграции, ни в социально-экономической, ни в общественно-политической области, лежит, увы, на России. Будем надеяться, что положение все-таки будет меняться к лучшему. Несмотря на наличие в Армении множества СМИ и общественных организаций, финансируемых Западом, антироссийские настроения характерны лишь для некоторой части их членов и читателей, которые не делают общественную погоду. Однако и такие настроения, с одной стороны, не трансформируются в антирусские, а с другой – частично обусловлены пассивностью российской стороны, которая сокращает собственное присутствие в армянском общественном и информационном поле вместо того, чтобы его наращивать.

 

Российская политика на постсоветском пространстве, в частности, в отношении Армении, продолжает опираться на содействие обеспечения безопасности партнеров. Меж тем, время показывает, что влияние сегодня в первую очередь закрепляется совместными экономическими проектами или, если угодно на примере Германии, успешной экономической экспансией. Ситуация с “Электрическими сетями” наглядно продемонстрировала уязвимость позиций России в этом плане. Какими представляются перспективы продолжения подобной внешней политики Вам?    

 

Не могу согласиться, что экономика решает все. Это такая же попытка навести тень на плетень, как сведение всего многопланового человеческого существа исключительно к удовлетворению потребностей во сне и пище. Так у нас получится говорящая свинья, а в случае абсолютизации «экономики» - вообще какая-то ерунда, поскольку если ставить «экономические» потребности на первое место, большинство людей вообще не нужны. Ситуация с ЭСА вызвана проблемами «менеджмента» и недопонимания политических и геополитических реалий. Почему я взяла эти слова в кавычки? Потому что очевидно – если сегодня «доллар» «стоит» 30 рублей, а через неделю – 60, то никакого отношения к экономике это не имеет. Разве что к «экономике», которую вообще не вижу смысла обсуждать, как и любую игру, которая ведется по правилам, произвольно меняемым по праву сильного. Итак, в основе всего – религиозный и геополитический интерес. Исходя из них, и должна действовать Москва. А вот, исходя из «экономического» интереса, России, очевидно, надо ставить на Турцию. Не в интересах Армении педалировать «экономический» вопрос, но, конечно, соглашусь, что российско-армянские отношения должны быть привлекательны и в экономическом плане тоже.

 

На прошедшем в Уфе совместном саммите БРИКС, ЕАЭС и ШОС президент Армении Серж Саргсян фактически пригласил эти организации принять участие в строительстве железной дороги Армения-Иран, призванной обеспечить выход стран ЕАЭС через Персидский залив в Индийский океан. Прокомментируйте перспективы данного проекта и возможное участие стран-членов этих трех организаций.

 

Этот проект, на сегодняшний день, имеет довольно долгосрочные перспективы реализации. Всем пока не до него, тем более что он технически сложен и весьма дорог.

Ситуацию в регионе стабильной не назовешь, как и не назовешь время – подходящим для проектов таких масштабов.

 

3 августа премьер-министр Армении первый вице-президент ИРИ достигли договоренности о начале строительства 3-ей высоковольтной линии Иран-Армения. Также достигнута договоренность об активизации сотрудничества между двумя странами. Являются ли эти первые шаги итогом резолюции Совбеза ООН о снятии санкций с Тегерана, каковы перспективы углубления армяно-иранского сотрудничества и как это может отразиться на армяно-российских связях?

 

Полагаю, что столь масштабные договоренности, а уж тем более, с иранской стороной, обсуждаются гораздо дольше, чем прошло времени с принятия совбезовской резолюции. Армяно-иранское сотрудничество, по всей видимости, будет укрепляться, хотя идея сделать из Армении своеобразное иранское «представительство» для внешнего мира и выглядит наивно. Оно не будет составлять проблему для российско-армянских отношений. Россия и сама рассматривает различные варианты расширения торгово-экономических связей с Ираном. Другое дело – попытки религиозной экспансии Ирана, но Армении это не касается, а Россия успешно справляется с ними, да и дальше будет справляться.

 

Некоторые российские СМИ уже успели охарактеризовать вашингтонские заявления первого замминистра обороны Армении Давида Тонояна о готовности Армении к усилению роли США в урегулировании карабахского конфликта как “приглашение Вашингтона в Нагорный Карабах”. Разделяете ли Вы мнения в пользу подобных перспектив?      

 

«Приглашение Вашингтона в Нагорный Карабах», если понимать под этим физическое присутствие в зоне конфликта американских военных, станет началом конца государственности НКР, а, следовательно, и армянской. Очевидно, что США занимает в карабахском вопросе проазербайджанские позиции и не изменит их, поскольку на кону – вопрос о глобальном контроле над регионом Большого Кавказа. Ни НКР, ни армянская государственность как таковые, американцев, понятно, не волнуют. Если под усилением роли США в урегулировании конфликта понимается предполагаемое давление Вашингтона на Баку с целью принудить Азербайджан признать независимость НКР, то это можно только приветствовать. Однако подобная смена геополитических  декораций – из области фантастики. Ясно, что ситуация вокруг карабахского конфликта в обозримом будущем не изменится, и все останется по-прежнему: НКР – де-факто независимое государство, братская Армения оказывает ему всяческую помощь, а группа посредников время от времени собирается в разных местах, чтобы обсудить очередные нежизнеспособные варианты разрешения конфликта «в пользу всех», что, конечно совершенно невозможно.

 

Ситуация вокруг Сирии и Иракского Курдистана последовательно накаляется, последним свидетельством чего являются турецкие бомбардировки населенных курдами территорий под предлогом борьбы с “Исламским государством”. Не является ли подобная эскалация угрозой безопасности всего региона, включая страны Южного Кавказа и южные области России?

 

Последний год все в регионе завязано на так называемое «исламское государство». Это такая же мясорубка для пассионариев с уклоном в радикальный исламизм, как ДНР-ЛНР - для ищущих абстрактной «справедливости» под другим общественным соусом. Не случайно, кстати, эти группы хоть и частично, безусловно, не полностью и даже не наполовину, но совпадают. Реальная опасность этого исламистского «проекта», во всяком случае, для России и Закавказья, существенно преувеличена, в первую очередь, в пропагандистских целях. Достаточно напомнить, что из примерно 20 миллионов российских мусульман в ИГ подалось около двух тысяч. В любой семье не без урода, но всякому ясно, что эти цифры исчезающе малы. Чрезмерное внимание, уделяемое в последние месяцы российскими СМИ «исламскому государству» призвано отвлечь внимание от последствий экономического кризиса и необходимости разрешения ситуации на Украине, ушедшей с первых полос газет и из центральных тем телевидения. Впрочем, ситуация с ИГ требует постоянного мониторинга. Сейчас уже хорошо видно, что она довольно умело, хотя, конечно, опять же, далеко не полностью, направляется извне. Это плюс, потому что означает - как и любой проект, «исламское государство» может быть заморожено практически в любое время. Но это и минус, потому что проект управляется чужими, даже абсолютно чуждыми руками. Поэтому угроза дальнейшего расширения влияния ИГ, с одной стороны, существует, а с другой – далеко не так насущна, как, скажем, идеологические и экономические проблемы наших государств. Если бы в России уделяли этим вопросам то внимание, которого они заслуживают, об ИГ, во всяком случае, на Кавказе и в Поволжье, можно было бы вообще позабыть. Пока же проблему отсутствия в РФ привлекательной общегосударственной идеологии успешно решают правоохранительные органы, планомерно ликвидируя тех, кто встает под знамена т.н. «исламского государства». «Имарат Кавказ» практически прекратил свое существование, и то, что ему не дадут возродиться в формате ИГ, сомнений, думаю, нет. Во всяком случае, это было бы нелогично – конечно, если мы говорим о логике государственных решений. В целом же ИГ – интересный феномен, и мы намерены продолжать его исследование в рамках деятельности нашего Клуба.