Руководитель Армянского института международных отношений и безопасности (AIISA) Степан Сафарян в интервью АрмИнфо комментирует логику последних назначений в правительстве Армении. Прогнозирует перспективы и сроки нахождения у руля правительства Карена Карапетяна. А также, отталкиваясь от итогов местных выборов в стране, прогнозирует наиболее вероятный расклад сил в парламенте будущего созыва.
Какой представляется Вам логика последних отставок и назначений в правительстве Армении?
Для осознания логики всех этих назначений нужно осознавать суть основной задачи, поставленной перед правительством. Задача эта состоит в очищении от недоверия и полировке до блеска лица Республиканской партии в преддверии парламентских выборов в самые краткие сроки. В этом смысле, очевидно, что речь идет в первую очередь об экономическом и управленческом блоке правительства. Именно эти направления сегодня находятся под приоритетной опекой новоназначенного премьера, пытающегося избавиться от лиц, мешающих сбору налогов, налоговому администрированию и т.д. Думаю, что «ликвидация» экс-министра финансов Гагика Хачатряна вполне укладывается и подтверждает данную логику. При всей своей порядочности и высокой профессиональной квалификации экс-министр экономики Арцвик Минасян также в определенном смысле мешал Карену Карапетяну, поэтому и его отставка меня лично не удивляет. На все эти освободившиеся посты для достижения краткосрочных результатов назначаются люди, биография и размеры имущества коих общественность не будоражат. Эти же люди, на мой взгляд, способны в самые сжатые сроки оптимизировать и придать эффективность хотя бы менеджменту системы управления страной.
Объясняет ли эта же логика назначения в силовом блоке?
Я так не считаю, поскольку силовой блок правительства, как и МИД находился и продолжает находиться под единоличным контролем Сержа Саргсяна и премьер тут ничего не решает. Должен заметить, что после апрельской войны Саргсян при всем понимании того, что потеря территорий явно была не лучшим завершением этих пяти дней для армянских республик, тем не менее, к ответственности высокопоставленных военных либо не привлек, либо не указал истинные причины отставки тех, кто были в нее отправлены. Также было очевидно, что отправка в отставку Сейрана Оганяна сразу после апрельской войны означала бы признание поражения в этой войне. Поэтому это было сделано намного позднее. При этом я придерживаюсь убеждения, что апрельская война завершилась для ее сторон вничью. Что же касается Оганяна, то я отнюдь не исключаю, что старые расчеты все еще остаются в силе и в 2018-м он вполне может занять символический пост президента страны. Иными словами, оставаясь доверенным кадром Сержа Саргсяна, Сейран Оганян остается в обойме предстоящих назначений.
После захвата “Сасна црер” здания полка ППС, от начальника Полиции Армении ждали, как минимум, отставки. Этого не произошло и факт как то не вписывается в канву предвыборной “полировки лица” республиканцев?
В первую очередь это свидетельствует о полном доверии Сержа Саргсяна в отношении Владимира Гаспаряна и о том, что, по крайней мере, на данный момент замены ему у президента нет. Вместе с тем, Полиции удалось подавить восстание практически бескровно и без больших потерь.
Увязываете ли Вы продолжение деятельности Эдварда Налбандяна на посту главы МИД с определенными нюансами карабахского урегулирования?
Однозначно. О скорой замене Налбандяна говорилось немало, и эти разговоры были гораздо более жизнеспособны чем, к примеру, разговоры о смене министра обороны. Однако, на мой взгляд, намерения сменить Налбандяна в первую очередь встретили сопротивление Москвы. России не очень хочется заново начинать переговоры с новой точки. Особенно на фоне борьбы американского и российского сопредседательства в Минской группы ОБСЕ за то, какая именно программа - венская или петербуржская - ляжет в основу карабахского урегулирования. И если петербуржская предполагает просто продолжение переговоров без каких-либо предусловий, то венская предусматривает создание условий для проведения нормальных переговоров. В этом смысле, Армении смена главы МИД, конечно же, была выгодна. Однако в замене министра, недавно награжденного медалью за укрепление армяно-российской дружбы, в Москве были явно не заинтересованы.
Существуют различные версии по поводу миссии и сроков работы нового правительства. Какова ваша точка зрения?
Карена Карапетяна у руля правительства после предстоящих в 2017-м парламентских выборов я однозначно не вижу. Его формирование не было обусловлено внутриполитическими факторами, как то правительство Овика Абрамяна, сформированное с учетом возможных действий оппозиции и внешних проблем Армении. Правительство Карапетяна было сформировано в условиях тотального отсутствия внутренней оппозиции и после спада внутриполитического напряжения, сгенерированного “Сасна црер”, отсутствия новых угроз и сил, способных эти угрозы представлять. Серж Саргсян просто сформировал в подобных благоприятных для него лично условиях правительство, способное решать поставленные им лично и исходящие из его интересов задачи. Иными словами, это правительство переходное. Другой вопрос, что некоторые министры могут сохранить свои портфели и после выборов 2017-го. Но то, что после этих выборов Армения окажется в совершенно иной политической ситуации, а у РПА возникнут совершенно иные потребности, к примеру, в коалиции, как минимум, говорит о его переходности.
Вы предрекаете республиканцам коалицию, отталкиваясь от итогов местных выборов в Гюмри и Ванадзоре?
Думаю, что именно эти выборы стали наилучшим индикатором настроений в армянском обществе. А отказ 70% избирателей этих двух городов вообще участвовать в выборах в ОМС свидетельствует о тотальном недоверии граждан к любой политической силе. И это означает, что этот сегмент способен продемонстрировать совершенно иное поведение на выборах в парламент в случае участия в них совершенно иных политических сил. Эти же выборы продемонстрировали неспособность республиканцев заручиться поддержкой даже половины из 30% избирателей, принявших участие в выборах в ОМС. Поэтому я оцениваю РПА как самое организованное, но меньшинство. В том же Ванадзоре и даже Гюмри республиканцы, для получения поста мэра, уже нуждаются в поддержке “Процветающей Армении”, “Армянского возрождения” или “Просвещенной Армении”. Соответственно, на подобном фоне исключать возможности формирования коалиции по итогам выборов 2017-го не приходится. Даже в случае если республиканцам удастся сформировать в парламенте по их итогам относительное большинство.
А Вы не считаете, что и формирование будущей коалиции может носить спланированный характер? Не вечно же республиканцам быть большинством, особенно на фоне, скажем так, не самой мощной внешней и, конечно же, внутренней поддержки. Кстати, у РПА есть как старые, так и новые, но главное, предсказуемые кандидаты на роль коалиционных партнеров.
РПА является силой, которой опротивели любые коалиции. Наиболее наглядный пример – 2000-е, когда им пришлось мириться с присутствием во власти иных политических сил, составляющих опору для Роберта Кочаряна. Именно поэтому, при первой же возможности, республиканцы пошли на монополизацию власти. Однако сегодня сама жизнь и политические процессы заставляют РПА вновь возвратиться к идее создания коалиции. Этот процесс я рассматриваю положительно, вне зависимости от того, какая политическая сила войдет в коалицию с РПА. Хорошо уже то, что республиканцы вынуждены признать невозможность долголетия своей политической монополии на власть. Поэтому, если тут и присутствует спланированность, то она исходит от уроков прошлого, поскольку именно властная монополия привела к окружению РПА врагами.
Опять-таки, отталкиваясь от итогов местных выборов в Гюмри, Ванадзоре, иных местах, попробуйте спрогнозировать вероятные партии-кандидаты на попадание в парламент будущего созыва.
На данный момент мы не можем недооценивать РПА, удерживающей в своих руках административный и иные ресурсы. При условии сохранения нынешней дезорганизованности оппозиции, республиканцы имеют все шансы на относительное большинство в парламенте 2017-го. Пока что демонстрирует способность получения 10-15% голосов электората “Процветающая Армения”. Несмотря на то, что ее представленность в будущем парламенте будет более низкой, чем в этом, эта партия пока что удерживается во втором эшелоне. На сегодня ПА продолжает оставаться претендентом № 1 на коалицию с республиканцами.
Думаю, что успех партии “Армянское возрождение” на местных выборах в Гюмри и Ванадзоре позволяет ей претендовать на получение 5-6% голосов в апреле будущего года. Большие шансы на преодоление 5-ти процентного барьера имеет и “Просвещенная Армения”, продемонстрировавшая на местных выборах способность быть силой-challenger. “Гражданский договор” в своей стратегии на местных выборах однозначно просчитался, однако, сам пересмотр состава правления этой партии после выборов говорит о динамичности этой политической силы. Поэтому, на мой взгляд, претендовать на преодоление 5% в апреле может и “Гражданский договор”. Что касается партий “Армянский национальный конгресс” и “Наследие”, то мне их перспективы видятся достаточно туманно, учитывая, что эти две партии не обретя нового электората, утеряли электорат имеющийся.
ПРОЧИТАТЬ ВСЕ КОММЕНТАРИИ